«Пушкин – арабский поэт и эмир поэтов России»

Арабская душа, жаждущая свободы… встречает как долгожданную эту книгу, отвечающую свободолюбивой натуре араба.
Журнал “Аль-Муктатаер”, Египет, 1945 г. о книге палестинца Наджати Сидки “Пушкин — эмир поэтов России”

Пушкин описывает угнетённое положение рабочих и крестьян, исходя из своего личного опыта, так как 6 мая 1820 года он был выслан в Сибирь, где провёл несколько лет… Когда вспыхнула революция декабристов… поэт решил поехать в Петербург для участия в патриотической деятельности…
Журнал “Аль-Аклям”, Ливан, 1973 г.

Пушкин был влюблён в Восток, чтил арабов, мусульманскую цивилизацию, арабскую поэзию и арабскую культуру…
Журнал “Аль-Басра”, Иран, 1979 г., статья “Арабы в мировой литературе”

От Надьи Осиповны Ганнибал перешли восточные черты и арабская кровь… Александру Сергеевичу Пушкину
Адель аль-Джибури.
“Пушкин — арабский поэт и эмир поэтов России”. — Литературное приложение к газете “Аль-Джумхирия”, Ирак, 1988 г.

Если не считать арабских переводов басен Крылова, которые появились ещё в 60-е годы XIX века (один — в Петербурге, другой — в Лондоне), то знакомство арабов с русской литературой произошло лишь на рубеже XIX–XX веков.
Первым переведённым на арабский язык сочинением Пушкина была “Капитанская дочка”, опубликованная в 1898 году в Бейруте в журнале “Аль-Манар” (“Маяк”). Перевод был осуществлён выпускником русской учительской семинарии в Назарете, преподавателем русского и арабского языков, журналистом и писателем Халилем Бейдасом.
В 20-х годах появились переводы двух произведений Пушкина — “Арапа Петра Великого” (Каир, 1927) и “Барышни-крестьянки” (Каир, 1929). Эти переводы связаны с именем питомца той же учительской семинарии в Назарете — Селима Кобейна.
В 20-30-х годах ХХ века ведущую роль в области перевода русской литературы играет Египет, причём наибольшая часть переводов выполняется через язык-посредник — английский или французский. В работу включились представители новой арабской интеллигенции, получившие образование в европейских странах. Кроме указанных двух произведений Пушкина в этот период были переведены “Гробовщик”, “Пиковая дама”, “Выстрел”, “Кирджали”. А в мартовском номере египетского журнала “Аль-Муктатаф” (“Сборник”) за 1937 год была опубликована статья Халима Матри, посвящённая столетию со дня смерти Пушкина. Там впервые был помещён перевод поэзии Пушкина — стихотворения “Я вас любил”, правда, прозаический и неудачный.
В 40-е годы и в послевоенный период в арабских странах начинают выходить первые солидные работы о русских писателях — Пушкине, Толстом, Достоевском, Чехове, Горьком. Издание этих книг в популярной серии “Икра!” (“Читай!”) предприняло каирское издательство “Дар аль-ма’ариф” (“Знания”).
В 1945 году в этой серии вышла книга “Пушкин — эмир поэтов России”. Автор книги — арабский прозаик и публицист, выпускник МГУ, палестинец Наджати Сидки. Во введении автор говорит о роли Пушкина в истории русской литературы, подчёркивает, что “Пушкин для русских — как аль-Мутаннаби для арабов, Шекспир для англичан, Данте для итальянцев и Гёте для немцев”. В приложении к книге даются переводы двух стихотворений Пушкина — “Пророк” и “Талисман”, впервые всерьёз знакомящие арабского читателя с лирикой поэта.
Книга Н.Сидки — первая самостоятельная монография о Пушкине на арабском языке, написанная автором, который, опираясь на советские исследования о поэте, обладает вместе с тем оригинальностью суждений.
Монография стала крупным событием в литературной жизни, о чём свидетельствуют отклики в печати. В мае 1945 года в журнале “Аль-Муктатаф” Мухаммед Абд аль-Гани Хасан поместил рецензию, в которой подчёркивал отсутствие в арабской литературе специальных исследований о русских писателях, в частности о Пушкине. Приводя часть стихотворения “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” в переводе Н.Сидки, рецензент отмечает: “…если Пушкин говорит в своём стихотворении:
Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой,
И назовёт меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык, — то Н.Сидки имеет право гордиться тем, что он способствовал распространению имени Пушкина за пределами России, в арабских районах”. М.Абд аль-Гани Хасан предполагает, что если бы автор книги перевёл помимо “Пророка” и “Талисмана” и другие стихотворения Пушкина, то он доставил бы большое удовольствие арабским читателям, не знакомым с лирикой поэта.
Известная советская арабистка профессор А.А.Долинина указала на интересную особенность восприятия Пушкина в арабской литературе: “Пушкин попадает в арабские страны прежде всего как писатель прогрессивный, свободолюбивый, преследуемый царским самодержавием…” Такая оценка прочно укоренилась в арабской литературе.
О восприятии Пушкина как политического поэта свидетельствует сборник “Русский поэт Пушкин”, где помещены материалы юбилейного заседания, проведённого организацией прогрессивных ливанских писателей в честь 150-летия со дня рождения поэта. В книгу кроме статей Д.Благого и К.Симонова о творчестве Пушкина включены в переводе на арабский “Сказка о золотом петушке”, “К Чаадаеву”, “Пророк”, “Во глубине сибирских руд…”, “Арион”, “Свободы сеятель пустынный”, “Поэту”, “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” О переводах названных произведений А.А.Долинина пишет, что они “разбиты на строфы и строки, приблизительно соответствующие строкам подлинника; стихи ритмически не организованы, иногда рифмуются. Это ни в коей мере не может считаться подстрочником: прежде всего мы видим, что переводчики стараются передать образ образом”. С выходом в свет этого сборника расширились представления арабского читателя о лирике Пушкина, в частности, гражданской.
150-летию со дня рождения поэта посвящена и статья “Пушкин и классическая русская литература”, опубликованная в июльском номере журнала “Аль-Адиб” за 1949 год. В статье говорится о месте Пушкина в русской литературе и о значении его творчества для тех, кто пришёл в литературу после него, — Лермонтова, Гоголя, Некрасова, Горького и других.
В 1950 году в журнале “Аль-Адиб” опубликован сокращённый перевод повести Пушкина “Метель”. Перевод сделан с английского языка и передаёт в основном лишь фабулу повести. На первой странице отмечено, что чтение повести на арабском языке транслировалось по радио на весь Ближний Восток.
С 50-х годов ХХ века наступает новый этап в истории переводческой деятельности в странах Арабского Востока. Господствовавшие ранее метод вольного перевода, перевода-адаптации, а также стремление приспособить произведение к эстетическим вкусам читателя или связать его с самыми актуальными проблемами арабского мира сменяются в это время тенденцией к созданию адекватных переводов.
Первый перевод “Капитанской дочки” был выпущен в Дамаске в 1953 году издательством “Дар аль-йакаа аль-арабийа” (“Арабское пробуждение”) в серии “Шедевры мировой литературы”. Второй перевод вышел в свет в том же 1953 году в Бейруте в издательстве “Дар аль-калам” (“Перо”). Третий — каирский — издан в 1957 году как приложение к журналу “Аль-Хилаль” (“Полумесяц”) в серии “Образцы мирового романа”.
В 1966 году выпускник МГУ иракец Адель аль-Джибури опубликовал в литературном приложении к иракской газете “Аль-Джумхурия” статью, посвящённую жизни и творчеству Пушкина. Создаётся впечатление, что названием статьи — “Пушкин — арабский поэт и эмир поэтов России” — автор хочет заинтриговать читателя. Отвечая на вопрос: был ли поэт русским или арабом? — А. Аль-Джибури приводит одну из версий о происхождении прадеда писателя Ибрагима Ганнибала, а рассказывая о женитьбе Сергея Львовича Пушкина на внучке Ганнибала Надежде Осиповне, делает следующее заключение: “От Надьи Осиповны Ганнибал перешли восточные черты и арабская кровь эмиру поэтов России Александру Сергеевичу Пушкину”. Употребление арабского имени Надья вместо имени Надежда не случайно. По мнению автора, это дополняет представление об арабском происхождении Надежды Осиповны Ганнибал, хотя такое предположение нельзя признать сколько-нибудь состоятельным. В целом статья свидетельствует о хорошем знании автором жизни и творчества поэта. В ней помещены также отрывки из стихотворений “К Чаадаеву”, “Вольность”, “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” в прозаическом переводе.
Немаловажную роль в деле распространения русской и советской литературы на Арабском Востоке играл издаваемый с 1966 года в Иордании ежемесячный журнал “Афкар” (“Идеи”). На страницах этого журнала опубликован перевод драмы Пушкина “Каменный гость”. В переводе, сделанном сирийским юристом Сухейлем Айюбом (по всей вероятности, с французского языка), произведение носит название “Дон Жуан”.
На страницах журнала “Аль-Адаб” с большим исследованием эволюции русской поэзии и её школах выступил египетский литературовед Сабри Хафез. Он охватывает широкий период в истории русской поэзии. Упоминая “Слово о полку Игореве”, а также произведения других поэтических жанров — былинах, религиозных стихах — псалмах, автор отмечает, что рождение русской поэзии в её современном понимании начинается с творчества М.Ломоносова, В.Тредиаковского, А.Сумарокова. Сабри Хафез подробно рассказывает о жизни и творчестве основателей русской поэзии, а также их последователях — Г.Державине, Н.Карамзине, В.Жуковском, К.Батющкове, И.Крылове. Далее автор подробно освещает творчество русских поэтов от Пушкина до Маяковского.
В разделе работы под заглавием “Пушкин — начало национальной поэзии и предпосылки революции” автор отмечает, что творчество Пушкина, по существу, является началом новой эпохи в истории не только русской литературы, но и русской мысли. В исследовании излагаются основные факты жизни и творчества поэта, а также приводятся отрывки из стихотворений “Деревня”, “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” в прозаическом переводе. Сабри Хафиз использовал арабские материалы, а также некоторые советские, переведённые на английский язык.
После революции 1967 года в Ираке в этой стране заново была открыта кафедра русского языка и литературы при Багдадском университете, которая ежегодно выпускала специалистов по русской филологии, сыгравших большую роль в деле ознакомления арабского читателя с русской и советской литературой. Им принадлежат статьи и исследования о жизни и творчестве А.С.Пушкина, а также переводы его произведений, выходивших в периодике разных арабских стран, а также отдельными изданиями.
В 1972 году Хаят Шарара опубликовал в журнале “Аль-Араби” статью о романе “Евгений Онегин”, где говорит о месте Пушкина в русской литературе, о русском романе начала XIX века, даёт подробный литературно-художественный анализ “Евгения Онегина”, а также перевод в прозе отрывка из начала второй главы романа.
Итогом многолетней работы Хаяты Шарары над переводами русской классики является выход в свет в 1983 году книги “Из дивана русской поэзии”. В ней даны переводы из семнадцати русских поэтов. Пушкин представлен переводами произведений “Деревня”, “К морю”, “Виноград”, “Зимний вечер”, “К***”, “Няне”, “Признание”, “Пророк”, “Поэт”, “Талисман”, “Анчар”, “Я вас любил”, “Бесы”, “Элегия”, “Осень”, “Воспоминание”, а также отрывков из “Руслана и Людмилы”, “Бориса Годунова”, “Моцарта и Сальери”, “Евгения Онегина”, “Медного всадника”.
В 1973 году в иракском журнале “Аль-Аклям” была опубликована статья Шакера Нури “Пушкин — первый представитель реализма”, построенная на высказываниях зарубежных и советских критиков. Статья, однако, причудливо толкует многие факты жизни и творчества поэта. Автор отмечает, например, что Пушкин описывает угнетённое положение рабочих и крестьян, исходя из своего личного опыта, так как 6 мая 1820 года он был выслан в Сибирь, где провёл несколько лет. Далее читаем: “Пушкин поддерживал декабристов. Когда вспыхнула революция декабристов… поэт решил поехать в Петербург для участия в патриотической деятельности… Декабристы считали Пушкина единственным политическим поэтом, распространявшим их революционные и социальные идеи…” Очевидно стремление автора представить Пушкина как политического деятеля. Руководствуясь этим стремлением, он приводит отрывок из стихотворения “Элегия” в прозаическом переводе и объясняет, что в выражении Пушкина “грядущего волнуемое море” поэт имеет в виду море социалистической революции, точнее, Великой Октябрьской революции, которая призвана была спасти русский народ от страданий и эксплуатации.
Тенденциозностью в трактовке образа Пушкина отмечена статья “Арабы в мировой литературе”, опубликованная в 1979 году в журнале “Аль-Басра”. Автор её — литератор Джалиль Камал ад-Дин, выпускник МГУ. (Название статьи шире её содержания, речь в ней идёт только о Пушкине). “Многие писали об особом отношении Пушкина к арабам и о прославлении их в его поэзии. Некоторые исследователи подчёркивают арабское происхождение поэта… Достаточно сказать, что прадед Пушкина был арапом Петра Великого — основателя новой России…”
И далее: “Пушкин был влюблён в Восток, чтил арабов, мусульманскую цивилизацию, арабскую поэзию и арабскую культуру, способствовал переводу многих стихотворений из древней арабской поэзии…”
Большая заслуга в деле популяризации русской литературы, в том числе творчества Пушкина, принадлежит доценту кафедры арабской филологии Багдадского университета, выпускнику МГУ Джамилю Нисаифу. Им были переведены тридцать стихотворений Пушкина разных периодов. Стихи Д.Нисаиф перевёл прозой, сохранив смысл, но лишив их мелодичности и ритма. Ему принадлежит также перевод “маленькой трагедии” Пушкина “Моцарт и Сальери” и статья “Арабские образы в классической русской литературе”, опубликованная в 1984 году в иракском журнале “Дирисат ли-ль-аджияль” (“Исследования для поколений”). В статье рассматриваются восточные мотивы в творчестве Пушкина, а также даётся анализ отдельных стихотворений цикла “Подражание Корану”. Нисаиф пишет также о поэме “Руслан и Людмила”, “Сказке о золотом петушке”, “Сказке о рыбаке и рыбке”.